Вдавние времена, когда земля была еще совсем-совсем новая, все звери говорили на одном языке и отлично понимали друг друга. В ту пору даже света на земле еще не было, поэтому звери не могли в темноте разобраться кому на кого охотиться. Трудно было зверям и птицам в темноте.
Как-то раз шёл медведь через бурелом, да оступился. Слетели с его лап мягкие мокасины[1] — еле отыскал их медведь в густой траве. Да в темноте перепутал — не на ту лапу надел. Не удобно ему, идет, косолапит, а снять да поменять боится — вдруг совсем потеряются?
Так ковылял медведь по лесу, да тут его терпение и кончилось.
— Не могу-у-у так жить больше-е-е, — воет. — Дайте свет, мокасины переобуть надо!
А лесные звери будто только сигнала ждали, так хором и заголосили:
— Сил нет больше впотьмах жить! Света хотим! — неслось со всех краев леса.
Собрались птицы и звери на лесной совет, стали думать, как беде помочь и свет добыть. Да не все смогли в потёмках дорогу отыскать. Но кто смог — пришёл. Народу собралось много: и тётушка Черепаха приползла, и дядюшка Койот добрался, Муравей со всей семьей пришёл.
Первым слово взял Красноголовый Дятел.
— Говорят, что у Большой Воды, там, где кончается Земля, живут люди и есть у них Солнце, которое светит так, что весь наш лес осветить хватило бы маленького его кусочка. Может попросить у людей немного?
— А вдруг не дадут? — возразил Рыжий Лис. — Что тогда? Если у них целое Солнце, то, видать, они жадины. Надо подкрасться незаметно и украсть у них кусочек.
Звери с Лисом согласились. Стали выбирать самого хитрого и ловкого, чтобы за Солнцем отправить. Долго спорили, перессорились все.
Наконец слово взял Опоссум.
— Посмотрите на мой пушистый хвост. Вот в него я и спрячу кусочек Солнца, там его никто не заметит.
Согласились звери.
И пошёл Опоссум на край Земли. Долго шёл, и чем ближе подходил, тем светлее становилось. С непривычки от света у Опоссума глаза болели, но он с пути не сворачивал. Однако с тех пор опоссумы яркого света не любят, лишь по ночам свои дома покидают.
Дошёл до края Земли, выждал момент, когда никто не видит, отломил от Солнца хороший кусок, спрятал в пушистый хвост. Идет, удаче радуется. Представляет, как все звери его величать будут.
Вдруг на хвосте припекать сильно стало. А тут и свет исчез. Снова холодно стало. Ничего понять не может Опоссум. Пошарил лапой по хвосту, да так и обомлел. Вместо пышного хвоста у него голый хлыст, а Солнца как и не бывало. Видно, спалило Солнце всю шерсть, да с голого хвоста и скатилось.
Так и не донес Опоссум Солнце. Но с тех пор хвосты у всех опоссумов голые.
Вернулся Опоссум без добычи. Звери пуще прежнего приуныли. Кого теперь посылать?
— Видно, моё время пришло Солнце добывать, — сказал Гриф. — Я по небу полечу, быстро Солнце в лес доставлю.
И правда, быстро долетел Гриф до края Земли. А возле Солнца уже охрана стоит, томагавки[2] наготове, воины стеной вокруг стоят. Да только они на Земле Солнце охраняют. Стрелой бросился на Солнце с неба Гриф, отхватил кусок, забросил себе на шею и стремглав назад помчался.
Вдруг чувствует — темно стало и шея мерзнет. Понял Гриф, что и он потерял Солнце. Спалило Солнце все перья на его шее, да и упало вниз. С тех пор у всех Грифов шеи голые.
Вернулся ни с чем Гриф. Звери последнюю надежду потеряли. Тихо-тихо сидят, печально. Вдруг слышат тоненький слабенький голосок:
— Не грустите, дети мои. Видать, мне пора вас выручать.
— Кто это? — удивились звери.
— Это я, Бабушка Паучиха. Хоть и не быстро приду назад, а принесу вам немного Солнца.
Стали звери Бабушку отговаривать. Ведь ни быстрый Гриф, ни хитрый Опоссум не справились. Где уж маленькой Паучихе.
— Пожила я уже своё. Если и пропаду — не велика потеря, одной старухой меньше будет, — сказала Бабушка Паучиха.
Слепила она из глины крошечную плошку[3], высушила. Привязала к дереву тоненькую паутинку, да и пошла к Большой Воде. А паутинку за собой разматывала, чтобы обратно дорогу найти.
Долго шла Бабушка Паучиха, часто останавливалась — годы не те уже. Но дошла потихоньку.
А вокруг Солнца воинов видимо-невидимо, никакому зверю не подступиться. Да только на маленькую Паучиху никто и не смотрит.
Подошла Бабушка к Солнцу, отщипнула один-единственный лучик, положила его в плошку. И пошла в обратный путь — несёт плошку с Солнечным лучиком, понемногу паутинку в клубок сматывает.
Много времени прошло. Так много, что Медведь к своим мокасинам привык. Так и ходит теперь — левый мокасин на правой ноге, а правый на левой. С тех пор все медведи косолапят.
Дошла Бабушка Паучиха до леса и принесла зверям Солнце.
С тех пор, как звери солнце добывали, много воды утекло, много листьев с деревьев опало. Звери на ночных и дневных разделились, стали друг на друга охотиться и перестали понимать друг друга. Но в память о Бабушке Паучихе паучья сеть всё так же на Солнце похожа.
1. Мокасины – мягкая индейская обувь из оленьей кожи.
2. Томагавк – боевой топор.
2. Плошка – плоское глиняное блюдце.